На мои вопросы отвечает основатель компании ABBYY, компании Cybiko — не так давно нашумевшей в США со своей инновационной разработкой.
Его зовут Давид Ян и он один из самых знаменитых предпринимателей, работающих в IT-области в России. Его биография включена в американский справочник «Кто есть кто — 2001». Давид Ян является лауреатом премии Правительства России в области науки и техники.

Кроме IT-сферы, Давид еще занимается ресторанным бизнесом. В числе его проектов можно выделить FAQCafe и ARTEFAQ — заведения для встреч творческих людей и приятного времяпровождения. Но от IT далеко не уйти и поэтому Давид и Ко совсем недавно запустили новый проект под названием IIKO — систему управления ресторанным бизнесом.
Если вы хотите ближе познакомится с неординарной личностью Давида Яна — читайте интервью.

К текстовому варианту интервью прилагается аудио-версия и я предлагаю вам ее послушать(приношу извинения за плохое качество):

В последнее время, молодежь не желает идти учиться, а кидается сразу за работу. Каково ваше мнение о данном веянии?

Это правда, я наблюдаю это очень часто у студентов, желание заняться «чем-то интересным» и не учиться. Но я считаю, поначалу люди должны приложить усилия, чтобы преодолеть это нежелание и заставить себя отучиться. И причем делать это не для дипломной корочки, а для того, чтобы получить знания, которые многие уже никогда не получат за свою жизнь.
Очень многое еще зависит от ВУЗа, от среды, куда ты попадаешь. Очень трудно учиться в одиночку, когда вокруг все остальные не учатся, а ходят только на дискотеки и в кафе.
Нужно преодолеть все эти соблазны, попытаться максимально втянуться, получить знания, навыки и научиться самодисциплине. Потом это поможет в реальной работе.

Давид, а что вы получили от обучения в МФТИ?

Я и мои друзья, которые заканчивали МФТИ, я думаю, не состоялись бы, если бы не получили эту школу. У нас была своеобразная ситуация, так как мы были одержимы. Мы сначала учились 3 года в физмат школе и учась в этой школе, мы ходили на факультативы по физике. Выпускники нашей школы, которые поступили на физтех, возвращались летом на каникулы и вели у нас факультативы. Мы были одержимы, мы участвовали в олимпиадах, мы это треть нашего класса из 30 человек. И большинство из нас в результате поступило на физтех. Из нашей школы поступило 12 человек, что было историческим рекордом, больше поступило только из Московского 18-го ФМШ.
Если ты попадаешь на физтех, то ты обязан учиться, иначе ты просто вылетишь. И это дисциплинировало, мы ночами учились. Там устроена так система, тебя не допустят к зачетной сессии, если ты не сдал так называемые задачки. Атмосфера в которой мы находились — заставляла нас учиться. В какой-то момент желание реализовать какие-то проекты пересилило. Честно говоря, я с 3-го класса хотел быть физиком и на физтех пошел и до последнего курса продолжал быть уверенным, что я буду заниматься наукой, в частности, физикой твердого тела.
Изначально, когда возникла идея электронного словаря Лингво, не было идеи покинуть физику и покинуть физтех. Было желание на каникулах сделать программу и вернуться к физике. Потом жизнь повернулась иначе, но годы перед этим научили работать тогда, когда этого не хочется, это то, что я говорил о самодисциплине. По жизни придется заниматься этим все время. «Плохая новость» для молодых людей в том, что жизнь устроена так, что 90% времени ты тратишь на рутину и 10% на творчество, независимо от того, чем ты занимаешься: написанием книги, изобразительным искусством, физикой или бизнесом.
Если ты не научишься тянуть лямку, быть марафонцем в раннем возрасте, то уже не получится научиться этому по жизни.

ВУЗы это по большей части технические знания. Где вы получили знания о бизнес среде и работе в ней?

ВУЗ — технические знания…отчасти да. Но есть такая фраза, которую я в первый раз услышал от родителей, которые учились на физфаке МГУ: «в ВУЗе учат не самим знаниям, а о том где о них можно прочитать». Фактические знания, которые ты приобретаешь это малая часть того, что ты приобретаешь в хорошем ВУЗе. В хорошем ВУЗе ты приобретаешь способность учиться, способность самостоятельно ставить цели и достигать их. Ты учишься модели мышления, главное чему учат на физтехе это как мыслить о проблеме, как ее исследовать, как достигать результата. И это то, что тебе потребуется и в бизнесе и в медицине, во всем чем угодно. Физтех был создан по образу и подобию MIT (massachusetts institute of technology).
Я недавно был в MIT и общался с руководством, со студентами, действительно очень похожая атмосфера. Там правда, больше внимания уделяется изобразительному искусству, современному искусству. Там есть известный Media Lab, открытый Seymour Papert, где происходит стыковка искусства, науки и техники. На физтехе акцент на технические дисциплины больше, хотя есть огромное количество художников, артистов, вышедших с физтеха. Начиная от Филиппенко, заканчивая Владимиром Смоляром — известным перформансистом-художником или Александром Иличевским — модным молодым писателем, который 4 дня назад получил Букеровскую премию — высшую награду в литературе.
Я не соглашусь с тем, что там дают в основном технические знания. Там учат мыслить, там учат добиваться цели.
Знания в области бизнеса и экономики я получал самообразованием, так же как и все мои друзья, заканчивающие физтех, но не работающие сейчас в области физики.

Если тебя научили учиться, то ты можешь самостоятельно прочитать и разобраться в этом. Мой друг Карен Мусаэлян — управляющий партнер Merrill Lynch, входит в сотню самых известных банкиров США. Он попал на Wall Street из Road Island, где он занимался физикой после физтеха. В самолете, прочитав два талмуда по управлению финансами и рынками и сдав вступительный тест в JP Morgan лучше, чем MBI.
В результате его взяли и он быстро получил позицию вице-президента JP Morgan. Его еще спрашивали: «Где вас так учили и нет ли на том самом физтехе других таких финансистов?»
Главное — научиться получать знания и достигать цели, а все остальное уже приложится.

В вашу компанию ABBYY берут специалистов как раз в основном с МФТИ?

Нет, у нас нет никакого ценза на ВУЗ, который должен закончить человек. У нас есть несколько этапов приема. Первый этап это резюме, когда отсеиваются по внешним признакам. Потом происходит несколько собеседований. Затем — вступительный экзамен, это задачки, которые надо решить. И по результатам решения задачек, кандидат приглашается в стажеры. Стажировка проходит от 1 до 6 месяцев. После чего сдается квалификационный экзамен и после квалификационного экзамена, человек становится штатным сотрудником.
Мы полгода назад собирали статистику по проходившим экзамен в области программистов-инженеров, и 30% были выпускниками физтеха, 30−40% — несколько факультетов МГУ и оставшиеся 30% это все остальные ВУЗы России.
Есть у нас еще большой отдел по прикладной лингвистике, туда в основном попадают люди из РГГУ и ряда других ВУЗов, связанных с прикладной лингвистикой. В последнее время появились люди с филфака МГУ, есть сильные ребята из РУДН и т.д.

В настоящее время существуют программы понимающие, распознающие смысл печатного текста? Или до этого наука еще не дошла?

Этим занимаются большое количество исследовательских групп в мире, исследования в области семантики. Цели ставятся разные. Нельзя создать систему, которая все будет понимать. Надо чтобы она понимала в приложении какой-то цели. Одно дело создавать экспертную систему, определение по симптомам диагноза. Другое дело — понимать, чтобы отличать спам от не спама. Третье — пытаться понять переписку, связанную с подготовкой к терактам или по переписке понять о попытке каких-то нарушений в финансовой сфере. Есть необходимость для поисковых машин индексировать и искать по смыслу.
Есть направление, связанное с аннотированием документа, т.е. для трудов научного и других планов надо иметь краткое резюме документа, чтобы дать возможность читателю ознакомиться, тот или это документ.
Есть направление, связанное с машинным переводом с языка на язык. И чтобы создать систему, которая переводит с качеством, близким к качеству человека-переводчика, необходимо понять, о чем была речь в первичном документе, затем сформулировать тоже самое на другом языке.
Из очень серьезных направлений, связанных с семантикой пока еще мало исследовано, но грозящее быть важной это понимание слитной речи, уметь ее распознавать без настройки на голос диктора. Это одна из самых сложных задач — распознавание слитной речи без настройки на голос диктора, что называется Speaker Independent Continuous Speech Recognition.
Особая сложность этой задачи заключается в том, что в речевом сигнале. Если исследовать тот звуковой wav файл, который у вас записался, выяснится что до 70% информации в файле уже отсутствует, его нет в физическом сигнале, но там есть некие 30%. Тем не менее, вы понимаете меня почти на 100%, распознаете то что я говорю, потому что ваш мозг восстанавливает потерянные 70% информации. Проверить это очень просто. Если я начну что-нибудь говорить по-армянски, продиктую какой-нибудь адрес по-армянски. Будет громкость сигнала такая же, отношение сигнал-шум такое же, но распознать то, что я сказал по буквам, вам удастся, может быть те самые 30% информации. Вам удастся распознать некоторые гласные, но 70% вы не сможете распознать, потому что вы не сможете восстановить потерянную информацию.

Чтобы научить компьютер распознавать такого рода текст, нужно научиться понимать, что говорит диктор. Это еще усложняется тем, что устная речь имеет оборванные предложения, в общем случае не содержит законченные грамматически корректные формы и т.д.
Семантический анализ осложняется во много раз, потому что синтаксический анализ, который должен предшествовать семантическому, очень затруднен. Это направление, которое можно было обрисовать то, что вы назвали «пониманием» печатного текста.
В каждом из этих направлений есть исследовательские группы, которые пытаются что-то сделать, где-то более успешно, где-то менее успешно. Сейчас науке неизвестна действующая система, которая бы решала все эти задачи.
Наша компания уже 12 лет занимается исследованиями в области прикладной лингвистики и семантики. И мы создаем нечто, которое можно образно назвать семантическим универсумом. Это некая система на базе универсальной семантической иерархии. Это своего рода модель знания о мире, которая имеет иерархическую систему языково-независимых семантических классов. На самых глубоких уровнях вложенности этого дерева появляются языково-зависимые элементы, т.е. лексемы.
Через какое-то время, мы сможем объявить официально, что именно это будет в качестве приложения. Но я не могу этого сделать сейчас. Официально мы начнем рассказывать о том, как будет применена эта технология в прикладном смысле. Эта информация будет доступна позже, я думаю, к 2008 году.

Расскажите, какова сейчас ситуация с проектом NLC?

О нем я начал в предыдущем вопросе рассказывать. Это некая технология в области прикладной лингвистики и семантики. Сейчас мы находимся в преддверии бета-версии. Мы планируем в 2008 году продемонстрировать в работе бета-версию коммерческого продукта.

А кто будет тестировать бета-версию?

У нас есть партнеры, с которыми мы договорились на эту тему и в начале это будет делаться ограниченным кругом людей.

Насколько вы продвинулись в разработке искусственного интеллекта? Что было достигнуто за время существования компании ABBYY?

В понятиях общественности, слово искусственный интеллект воспринимается с некоторым футуристическим оттенком. А на самом деле, это название некоторого класса технологий, которое было дано отцами-основателями этого направления в 1956 году и в общем-то не включает ничего сверхъестественного. Все технологии, связанные с распознаванием, как правило, относятся к технологиям искусственного интеллекта.
Технология используемая в FineReader относится к классу технологий искусственного интеллекта. Всевозможные технологии, связанные с классификацией, с принятием решения, вплоть до того, что методы искусственного интеллекта применяются в стиральной машине Electrolux, которая принимает решение — сколько времени стирать и сколько засыпать порошка.
Конкретно в нашей компании это FineReader. Наша последняя версия точнее, умнее, лучше распознает тексты низкого качества, умеет бороться с дефектами, даже когда буквы отсечены на пополам. Это самое основное достижение.
Ряд методов применяемых в NLC по разбору предложения, по анализу и по синтезу — они также относятся к методам искусственного интеллекта, но к достижениям пока относить рано. Когда появится коммерческий продукт, тогда можно будет говорить о достижениях в этой области.

Какие виды информации может распознавать FineReader?

Программе все равно откуда взят источник графической информации: сканер, фотокамера, что угодно. Ее задача превратить графическую информацию в редактируемый текстовый файл. В какой-то момент, к числу такого рода форматов подключили и PDF. Стала распознаваться, превращаться в редактируемый текст не только растровая графическая информация, но и векторная графическая информация.

Все разработки вашей компании являются успешными или есть такие, которые были свернуты?

Началось все с электронных словарей, это разумеется сохранилось. Потом мы начали делать морфологию, spell checker, который органично вошел в систему Lingvo, FineReader и NLC. Затем OCR это целое направление распознавания не только неструктурированных документов, но также структурированных документов: банковские платежные поручения, счета, инвойсы, накладные, анкеты. Параллельно — технология распознавания рукописного текста.
Все что перечислено — мы начинали и продолжаем активно применять.
К таким вещам, которые мы приостановили, можно отнести с очень большой натяжкой некоторые лексикографические области. Мы не только авторы программы, управляющей словарями Lingvo, но и авторы ряда словарей, которые туда входят. Из 130 словарей, которые входят в Lingvo часть из них была создана нашими специалистами, нашими лексикографами. А часть мы лицензировали у авторов.
И мы в какой-то момент приостановили работу над узкоспециальным контентом, усилили команду и начали работать над общелексическим контентом. В частности, у нас недавно вышел, совместно с издательством Русский Язык Медиа и Дрофа, большой англо-русский словарь на бумаге. Это двух-томный большой англо-русский словарь, наиболее актуальный сегодня по лексике.
Но в ближайшем будущем, приостановленная часть в области контента и лексикографии снова возродится на совершенно новом профессиональном уровне.

Дело в том, что мы основали компанию ABBYY Press, которая будет специализироваться на издательском бизнесе. Мы будем создавать в рамках этой компании собственный контент, собственный словари, справочники, различные информационные материалы. И будем публиковать их не только в электронном виде, но и на бумаге.
Таким образом, приостановив часть нашей узкоспециальной лексикографической деятельности в области компании ABBYY, мы спустя некоторое время перенесли это направление в специально выделенное подразделение — независимую компанию.
Мы поняли, то чем мы занимаемся, мы должны заниматься хорошо и быть лучшими в своей области. Поняв, что в рамках программистской компании нам будет слишком дорого достигать высокого качества узкоспециального контента, мы решили сделать специальную профессиональную структуру, набрав туда специалистов из этой области.
Может быть надо еще говорить о платформах. Мы выпустили FineReader версии 5.0 под Mac и после этого в данном направлении уже не двигались. В этом нас упрекают, люди требуют нашу продукцию под Mac’овскую платформу и пока нам, к сожалению нечего ответить. Потому что это очень дорого.
Мы считали стоимость разработки и пока мы не можем себе этого позволить. Но думаю, что это все-таки временное явление, через какое-то время мы снова возродим это направление и выпустим наши продукты под Mac. Потому что нам эта платформа импонирует, она очень динамична и мы хотели бы видеть свою продукцию под Mac.

Какие наиболее памятные этапы вы можете выделить из вашей бизнес-деятельности?

Запоминаются тяжелые времена, тяжелые — в хорошем, творческом смысле, когда много работы. Когда все спокойно и хорошо — меньше оседает в памяти. Первое что приходит в голову — начало, когда мы с Сашей Москалевым сидели вдвоем в Черноголовке, делая Lingvo. Как мы бегали, искали наших первых инвесторов, тогда это был центр НТТМ, который нам помог кредитом на начало наших работ.
Как мы продавали наши первые программы прямым обзвоном организаций, это было в советское время до распада Советского Союза.
Начало работы Кости Анисимовича, Вадима Терещенко и Кости Зуева над системой FineReader.
Первые этапы продвижения на западный рынок, организованные Сергеем Андреевым, наши первые контакты с германскими, американскими и украинскими партнерами, которые привели к созданию ABBYY Ukraine, ABBYY Europe и ABBYY USA.

Позже, конечно проект Cybiko.
Это очень яркий, очень непростой жизненный этап. Когда в 1998 году пришла идея создания карманного коммуникационного компьютера, позволявшего молодым людям знакомится друг с другом на расстоянии и отсылать сообщения друг другу.
Тогда еще не было sms, bluetooth был на бумаге в виде спецификаций, опытные чипы только выпускались, wifi был размером с крупную PCMCIA карту и потреблял столько энергии, что ни одно карманное устройство не могло бы его потянуть. Это такие дремучие времени. Мы создали компанию, мы выпустили продукт на рынок, мы сделали массовое производство, мы продали четверть миллиона экземпляров Cybiko за 4 месяца. Это было очень драматичное и интересное время. Нас узнавали на улицах Нью-Йорка. Общий тираж всех публикаций о проекте Cybiko составил около 650 млн. экземпляров. Я познакомился со Стивом Кейзом — CEO AOL(America On Line), компании Time Warner, после чего они инвестировали в компанию Cybiko.
Я познакомился с Йоси Варди — основателем ICQ.
 

И Йоси Варди тогда сказал, что Cybiko это самое крупное изобретение человечества после MP3. Это было очень приятно услышать на форуме в Аризоне.
Это были очень интересные годы, когда я месяц спал по два часа и у меня были сны наяву. Первый раз в жизни я испытал это явление, когда я шел по аэропорту в Цюрихе и увидел сновидение, будучи идущим по коридору. Очень напряженное было время. Это тогда когда, только выйдя на американский рынок, свалился NASDAQ, случился кризис в Америке, полмиллиона людей потеряли работу. Поняв что в Америке это затяжная история, только-только выкарабкавшись, мы вышли с Cybiko на европейский рынок и в этот момент произошел теракт 11 сентября и на этом все. Рецессия перекатилась и на европейский рынок и нам пришлось реструктурировать компанию.
Вот такие вещи вспоминаются.
Вспоминается начало FAQCafe, тоже прекрасное время — 2004 год. Немного не свойственное мне направление, больше как хобби. Но с точки зрения финансов FAQCafe — очень успешный проект.

Сейчас на рынке развелось много миниатюрных программ, которые выполняют простенькие задачи. Посоветуйте российским разработчикам софтверной продукции в каком направлении им идти? Стоит ли им разрабатывать такого рода программы или все-таки сосредоточиться на серьезных программных продуктах?

Нужно и то и другое. Иногда разработав небольшую программу, тебя узнают люди и это становиться трамплинов в большой бизнес. Так можно сказать про Lingvo и про ABBYY. Все-таки Lingvo надо относить к небольшим программам. Такова она и была в начале, наряду с 10-ю разными словарями, которые существовали в то время в России.
Чего не надо делать, так это не надо на этом останавливаться. Разработав маленькую нишевую программу и достигнув определенной популярности нужно это капитализировать.
Что такое капитализировать в данном случае? Это создавать команду, ведь один в поле не воин. Нельзя все время надеяться что Я и мой друг Петя будем всю жизнь делать маленькие программы. Что дальше? Обязательно произойдет срыв. Или Петя уйдет или Microsoft выйдет с аналогичной программой и этот бизнес закроется как класс.
Если повезло, удалось сделать небольшую нишевую программку, которая выстрелила и стала популярной — нужно тут же двигаться дальше. Нужно набирать людей, нужно искать инвесторов, нужно популяризировать бренд и под этим брендом выпускать еще несколько программ. Если основатель трезво ощущает, что у него не хватает каких-то предпринимательских качеств или профессиональных качеств, то нужно нанимать менеджера, тут же нужно двигаться, ловить момент.

Что касается крупных программ. Не получится так сразу разработать крупную программу. Даже если ее разработать, еще надо уметь ее продать. Крупная программа — она еще и стоит много. А если нет имени, если нет предыстории, если нет track records — кто ее купит?
Или надо в таком случае сразу заручиться поддержкой крупного покупателя, крупного клиента. Есть отношения, которые сложились на другой основе. Была большая компания, которая продавала компьютеры, обслуживала 1С, крупные точки Газпрома и сложились профессионально-доверительные отношения. И эта компания сказала: Да, решите вот такую управленческую задачу, мы у вас ее купим за 100тыс. долларов.
Тогда, можно попытаться рискнуть, набрать команду, начать разрабатывать. Может что-то получится. Но далеко не всегда получается, даже если есть такой заказчик, который готов заплатить.
Риски будут заключаться в том, что профессиональных людей набрать не удастся, удастся набрать людей среднего качества, которые заложат в архитектуру неверные решения. Пройдет полгода, прототип появится. И станет понятно, что он тормозит (в смысле программа медленно работает), что он не удовлетворяет потребностям заказчика по масщтабируемости.
Придется все начинать заново, а время упущено и заказчик через 6−8 месяцев начинает нервничать: Ну где же, где же? Вы же говорили что все будет.
Вы признаетесь, что два месяца назад было принято решение все выкинуть и начать все заново. Получается, что потеряно два-три года, заказчик неудовлетворен, отношения испорчены, команда не создана, новых заказчиков нет.
И естественно появляются инвесторы, которые, заказчик же не глупый, чтобы платить все эти деньги вперед. Он заплатит 10−20 процентов и будет ждать.
А чтобы сделать программу нужны еще деньги. И вот под это подтаскиваются деньги друзей и знакомых, таких ангельских инвесторов, которым говорится: Смотри, видишь заказ 100 тыс. долларов, дай мне 20 тыс. долларов, я найму пару программистов.
В результате и эти инвесторы полностью расстроены ситуацией, то что называется disappointed, деньги их пропали.
В общем, пытаться начинать сразу с больших программ это очень большие риски, даже если есть заказчик. Если нет заказчика, то риски еще больше, потому что, кроме всех указанных рисков добавляется риск того, что не поставлена точно задача.

Это не праздный вопрос, я знаю такие ситуации, они сплошь и рядом. Тем не менее, компания, считая что она знает как решить эту задачу, начинает ее решать по своему разумению, но у нее не достаточно аналитики, не достаточно предметных знаний, чтобы сделать то, что действительно нужно рынку. Она выдает какое-то решение, которое пытается продать. Первые заказчики на это клюют, пытаются это использовать и тут обнаруживают, что она не решает этого, этого, этого, а это вообще не удобно, а это вообще неправильно. Часть вещей удается исправить, а часть вещей касается архитектуры, самого основания и это в принципе изменить нельзя, это надо переписывать заново. И что тогда делать?
Поэтому тут, как в любом инновационном бизнесе, святым словом является команда. В книжке Джима Коллинза Good to Great (в русском переводе «От хорошего к великому»), написано очень понятно, «сначала — кто, потом — что». Сначала решайте — кто ваша команда, с кем вы идете в бой, с кем вы будете работать, а потом решайте — что вы будете делать. Это совершенная истина, которую нужно понять каждому молодому предпринимателю.

Вы неоднократно говорили, что успешный бизнес это правильно подобранная команда. Дайте несколько советов, как подобрать правильную команду, чтобы бизнес развивался?

Очень хотелось бы видеть простые рекомендации, простые советы, которые смогли как лакмусовая бумажка, определить правильный человек или неправильный. Конечно же задача более многомерна и рекомендации, которые годятся в одной ситуации, не годятся в другой.

Я недавно прочитал книжку Дэнни Мейера, под названием — Высокая кухня Дэнни Мейера, так она переведена на русский язык. Это один из самых успешных американских рестораторов. Он рассказывает о том, как они создавали свой первый ресторан и как они сделали остальные рестораны. Рестораны, которые очень быстро вошли в число 20-ти лучших ресторанов США.
Это человек-легенда, очень успешный в финансовом плане, очень успешный с точки зрения бизнеса, качества кухни и т.д.
Он рассказывает, как он подбирал команду в свой бизнес на рынке гостеприимства. Он говорит, что в какой-то момент понял — есть вещи, которым научить человека нельзя. Либо они даны от рождения, либо не даны. На таких людей не надо тратить время, надо сказать им — спасибо и продолжить с теми, у кого есть это. Он называет это принципом 49 к 51. Он пришел к выводу, что если бы существовал человек на 100% пригодный к работе в бизнесе гостеприимства, то у него должно было быть 51% врожденного радушия и гостеприимства и 49% технического профессионализма. Именно в таком соотношении, гостеприимства и радушия чуть-чуть больше профессиональной части.
Раньше он думал, что профессионал — есть профессионал, 100-процентный профессионал должен сработать. Нет, именно так — 51% врожденного радушия и 49%профессионализма.
И дальше он выбирал так. Он говорил: «51-му проценту радушия вы его не научите никогда. Если вы берете кандидата и видите, что у него есть 51% радушия, но нет 49% профессионализма, то берите его и учите. И рано или поздно он станет хорошим сотрудником. Если все наоборот, то радушию вы его никогда не научите, просто не тратьте на него время».
Самое смешное, что эта логика относится к бизнесу вообще, только нужно радушие заменить на желание сделать лучшую компанию, лучший продукт. Если у него есть желание сделать лучшую компанию, лучший сервис, лучший продукт, но нет 49% профессионализма, то берите его и учите.
Но если у него нет желания сделать лучшую компанию, лучший продукт, то его не надо брать, уж точно не надо брать на первых порах.

Это крайне важно для стартапа, для молодой компании. Чтобы первый костяк состоял из людей, одержимых идеей сделать лучшее дело, вопреки собственным интересам. Чтобы интересы дела стояли выше личных интересов.
Это может быть возвышенные слова и кому-то они покажутся бессмысленными, но на самом деле они очень практичны.
Моральный дух и личные качества человека на ранних этапах проекта являются абсолютно принципиальным моментом. Профессиональные качества также крайне важны, но при наличии способностей им можно научить со временем.
Создав такую команду людей, воодушевленных сделать что-то великое, даже если оно будет локально противоречить их личным интересам, которые готовы идти на компромиссы, жертвовать личными амбициями, но главное — сделать это.
С такими людьми можно идти в бой и строить бизнес. Потом, постепенно надо подхватывать команду высоких профессионалов и соотношение 51 к 49 должно как-то выдерживаться.

Мы пытаемся задавать вопросы и понимать из интервью, какова у людей главная цель в жизни, видят ли они эту цель? Как они видят цель на ближайший год, на ближайшие пять лет, на ближайшие 30 лет. Мы задаем эти вопросы, мы слушаем их ответы и пытаемся понять, будут ли они работать в упряжке, будут ли они командными игроками или это волки-одиночки. Мы стараемся не брать волков-одиночек. С ними можно работать сдельно, удаленно, они очень эффективны краткосрочно. Если надо что-то быстро сделать, такие волки-одиночки, работая удаленно, дают очень быстрый результат. Но если их брать в офис, то они портят команду, они разрушают команду своим индивидуализмом, своими оценками людей и демонстрацией превосходства в своей области.
Если мы берем менеджеров, мы смотрим, занимались ли люди общественной работой в школе, институте. Человек никак не меняется со времен школы и даже детского сада. Человек с активной жизненной позицией, как правило, в школьное и университетское время оказывается на виду, буквально — староста группы.
Мы смотрим на умение и желание человека совершенствоваться, самообучаться, на самодисциплину.
Оценки в школе свидетельствуют не столько о знаниях, сколько о внутренней дисциплине человека. Если человек был троечником это сигнал, это свойство его характера. Это не значит что мы его не возьмем, мы будем очень сильно присматриваться к его личной возможности самоорганизации и самодисциплины.
Бывают такие ребята, голова на месте, очень ясный, быстрый, дерзкий ум, но при этом в плохие оценки школе: двойки, тройки. Человек говорит: «Да, я все понимал, но у меня не складывались отношения с учителями, я не любил учиться».

Это не значит что мы его точно не будем брать, это значит, что мы очень сильно будем к нему присматриваться.
Иногда такой человек бывает неплохим продавцом , но вряд ли такой человек готов к долгому походу, к тяжелой лямке в несколько лет, работать над одним и тем же проектом, никуда не соскочить, уживаться в такой семье. Так что многие параметры из его прошлой жизни очень ярко символизируют о том, что будет в будущем.

Вы как-то сказали: «Я не считаю что мы добились успеха». Чем же для вас является успех?

Честно говоря, я не очень помню по какому поводу это было сказано. По-моему это было вырвано журналистом из контекста для броского заголовка. Что такое успех — не знаю… Если бы Вы спросили меня, что такое счастье, то я бы Вам сказал, что счастье — это правильно выбранный путь. Счастье это не состояние, это процесс. Нельзя добиться счастья, можно к нему идти. .
Процесс достижения это настоящее счастье, а факт достижения — это временное удовлетворение.
Что касается успеха, то это все относительно. Конечно нашим сотрудникам приятно осознавать, что в мире существует 30 млн. пользователей системы FineReader, 5 млн. пользователей Lingvo. Это радует, это то, что заставляет многих работать более интенсивно и с большей самоотдачей. Потому что успешный бизнес может состояться только тогда, когда компания занимается полезным для людей делом. Главной целью любой компании должно быть удовлетворение нужд потребителя, это первичная цель.
А все финансовые показатели и финансовые цели являются следствием, вторичной целью.
Я категорически против формулировок, когда финансовые цели в каком-то бизнесе ставятся на первую позицию.
Это краткосрочный бизнес — шабашка. Поехали — заработали — разбежались.
А если мы хотим создать компанию на долгие годы, эпохи, «на вечность», тогда мы должны ставить самой главной целью — сделать людей более счастливыми, улучшить жизнь людей вокруг. Если мы эту цель поставили и добились, мы сможем найти способ как получить от этого деньги.
Вот пример Wikipedia должен стать показательным или пример Skype, которым мы сейчас пользуемся.
Вначале Wikipedia существовала как абсолютно некоммерческое явление. Wikimedia Foundation это люди, которые были воодушевлены идеей дать всем возможность доступа к информации, к знаниям. И сейчас уже есть много вариантов как на этом получить деньги. Они пошли самым прямым путем на Donations и желающие люди просто дают деньги.
То же самое, известный недавний пример английской группы, которая выложила свой новой альбом бесплатно в Интернет, с призывом фанатам, которым понравился альбом — заплатить за скачивание любую сумму, которую они посчитают нужной. В результате, они заработали за 2−3 дня несколько миллионов долларов.

Я думаю, это касается всего что происходит, не только бизнеса, не только их деловой активности, а людей вообще.

Одни развивают проекты, чтобы заработать много денег, другие, как например, Сергей Брин хотят чтобы их знали и помнили как вершителей больших перемен. А цель вашей бизнес-деятельности в чем?

Миссия ABBYY — улучшать жизнь людей. Создавая технологии искусственного интеллекта и программы для ввода данных в компьютер и перевода с одного языка на другой, мы превращаем информацию в полезные знания.
Перефразируя эту формулировку иными словами, мы помогаем людям лучше понимать друг друга. Действительно мы этим воодушевлены, хотите — верьте, хотите — нет.
Мы хотим, чтобы люди лучше понимали друг друга, на каких континентах они бы не находились, на каких языках он бы не разговаривали. Чтобы они лучше понимали не только современников, но и своих предшественников.
С помощью наших технологий, в информационные системы вводится миллионы книг, изданных как сегодня, так и сотни лет назад и книги становятся доступными.
Сначала данные находятся на пыльных полках библиотеки, потом данные превращаются в информацию, а информация — в знания. В одном из определений информации говорится, информация это данные пригодные к использованию. А знания это информация пригодная для принятия решения. Вот он генезис. Все нашитехнологии направлены на то, чтобы это произошло.
Эта цепочка может быть сформулирована так: человек — знания — информация — данные — информация — знания — человек. От человека к человеку, в какой бы эпохе он не находился, на каком бы языке он не разговаривал, где бы территориально он не находился, он передает другому человеку эти знания через эту цепочку.
Мы воодушевлены тем, чтобы создать комплекс технологий, позволяющий это создать быстрее, лучше, расширить границы и снизить барьеры в данном процессе. Как на этом заработать деньги? Мы найдем.
Деньги нам нужны не для самих денег. Подавляющее большинство всего, что мы зарабатываем, мы инвестируем в дальнейшие разработки.
Все что сделано сейчас, это сделано на наши собственные реинвестиции. По сравнению с нашими оборотами мы получали мизерные инвестиции.
Из тех 100 долларов, которые мы когда-то инвестировали с Сашей Москалевым, мы сейчас имеем: 650 человек в мире, 7 офисов в 7-ми странах, миллионы пользователей.
Все это мы делали на собственные деньги, которые мы вкладывали в процесс.
Кровь необходима для существования организма, биологического существа. Деньги это кровь для существа по имени — бизнес, она ни коем случае не является самоцелью, для нас по крайней мере.
Я думаю, что эту точку зрения разделяет большое количество сотрудников. В самой компании мы много на эту тему общаемся и мы так изначально это строили. Большинство людей, кто сейчас в руководстве компании — с самых первых дней в компании, с 1991 года, с 1992 года.
Начиная с CEO компании Chief Executive Officer — генерального директора Сергея Андреева, продолжая финансовым директором Вадимом Терещенко, директором по исследованиям и разработкам — Константином Анисимовичем, Арамом Пахчаняном — вице-президентом по корпоративным проектам, Владимиром Селегеем — директором по лингвистическим технологиям, Костей Зуевым и т.д. Я могу долго перечислять людей. Это все ребята, которые работают в компании чуть ли не с самого начала, они работают в компании более 15 лет.

В чем причина отставания нашей страны от запада? К примеру, почему ваш бывший проект Cybiko не увидел Россию?

ПРОДАЛЖЕНИЕ

http://miku.ws/20071216/interview-with-david-yang/